ПОЕЗДКИ НА СВЯТУЮ ЗЕМЛЮ
Я уже писала, что матушка Игнатия дважды совершала паломничество на Святую Землю. Впервые она сподобилась быть у Гроба Господня и поклониться Ему в конце 1994 г. Это была длительная поездка через Кипр. Так ездили и ходили первые благочестивые паломники на Руси. Также поступила и матушка. Ездила она со своей духовной сестрой, матерью Марией, и сопровождающими сестрами.
М.Мария и м. Игнатия на Кипре (1994 г.).
Кипр с его древними православными святынями был близок и дорог матушке. Особенно запомнился храм св. прав. Лазаря Четверодневного, которого Господь любил и воскресил из мертвых. Прав. Лазарь был первым епископом Кипра. Здесь же на Кипре он обрел свое упокоение. В храме, носящем имя святого Лазаря Четверодневного, в прекрасно украшенном ковчежце, находится его святая глава, к которой матушки прикладывались. А под алтарем находится каменный гроб святого. Многие паломники опускаются в это каменное ложе, вознося к святому Лазарю свои пламенные молитвы. Эта благочестивая традиция сложилась в последние годы, благодаря русским паломникам. Матушки, конечно, по своему возрасту и немощи не могли опуститься в это ложе, но постоять около него и помолиться сподобились.
Были и посещения греческих монастырей на Кипре: Кикский, Махера, Ставровуни, Стилианос и др. – строгие по уставу, не очень многочисленные по числу насельников, но с великолепными и величественными чудотворными иконами, почитание которых так велико, что лики Богоматери и младенца покрыты покровом и открываются для лобызания только ручки и ножки.
Природа острова Кипр привлекала внимание матушки Игнатии. Она с любовью ходила по территории монастырей и собирала листочки платана, цветы и шишки. Эти дары природы по возвращении домой она щедро дарила своим чадам. Такой подарок есть и у меня – это лист платана. Но из всего этого путешествия только 2 дня были посвящены Иерусалиму с посещением Гроба Господня. А матушке хотелось побывать и поклониться многим другим местам на Святой Земле, где ступала нога Спасителя.
Второе путешествие на Святую Землю матушка совершила в 1999 г. Она давно вынашивала желание подольше пожить и подышать воздухом Палестины, приложиться к многочисленным святыням и, главное , побывать на ночной службе на Гробе Господнем и причаститься. Она неоднократно обсуждала этот вопрос и со мной. Наконец настало время, когда матушка была готова снова отправиться на родину Спасителя.
Мы семьей тоже уже были в паломничестве через Кипр на Святую Землю. Но, как и у матушки, у меня было горячее желание побывать у святынь, связанных с земной жизнью Спасителя. Я стала просить сначала благословения у самой матушки сопровождать ее в этом путешествии, а потом, получив благословение у своего духовного отца о. Николая, посоветовалась с мужем. Когда эта часть работы была улажена, то мне было поручено съездить в паломнический центр Патриархии, который расположен в Свято-Даниловом монастыре. Узнав возраст паломников (а матушке к тому времени было 97 лет) представитель паломнического отдела выразил сначала удивление, а потом сомнение, что поездка в таком возрасте может состояться. Но препятствий нам не чинил.
Итак, все было оформлено, и мы – в автобусе у стен Свято-Данилова монастыря. Теперь – в аэропорт.
Матушку везли на машине, поэтому мы увиделись только в аэропорту. Когда мы проходили паспортный контроль, то оказалось, что в списках, поданных паломнической службой, матушке было всего 79 лет. Видимо, возраст 97 лет для паломника сотрудники, оформлявшие документы, посчитали нереальным. Так, помолодев на 20 лет, матушка смогла совершить свое второе паломничество на Святую Землю.
Перелет прошел благополучно. Думаю, что помогли тренировки, полученные матушкой за всю её долгую жизнь. Я имею в виду ее многочисленные путешествия по России и за рубеж. Но самое главное – это милость Господня, и молитвы о нас пред престолом Божиим нашего дорогого отца Николая и всех духовных чад.
Вот и Святая Земля! Нас везут в Горненский монастырь, что на окраине Иерусалима. Матушка часто вспоминала «Воставши же Мариам в дни тыя, иде в Горняя со тщанием, во град Иудов, и вниде в дом Захариин, и целова Елисавет…» (Лк.1, 39-56), как Матерь Божия путешествовала к своей родственнице праведной Елизавете – матери Крестителя Господня Иоанна. Это – горная часть Иудеи (южная часть Палестины). Русский Горненский женский монастырь расположен именно на месте дома праведных Захарии и Елизаветы. Приобретена эта часть земли, которая была арабской деревней Айн-Карем, архимандритом Антонином Капустиным в 1871 г.
Еще при архимандрите Антонине была устроена первая община на этом святом месте. А с 1924 г. – первая игуменья возглавила этот монастырь. Также при архимандрите Антонине на пожертвования был построен первый храм во имя Казанской иконы Божией Матери. В этом храме хранится великая святыня – часть камня, на котором святой Иоанн Предтеча произнес свою первую проповедь.
Сейчас в монастыре подвизается около 60 сестер, настоятельницей монастыря с 1991 г. является игумения Георгия (Щукина), которая стала восьмой настоятельницей этой обители. Сестры живут в отдельных домиках, которые прилепились к скалам как ласточкины гнезда. Территория монастыря любовно ухожена, много цветов, оливковых деревьев, цветущих кустарников.
Настоятельнице монастыря было сообщено о приезде матушки Игнатии заранее, поэтому для матушки и еще одной сестры Ольги (Никоновой) была предоставлена келья, расположенная очень близко к храму и трапезной. Мы с другой паломницей заняли келью в гостинице при въезде в монастырь. Кельи были в основном на 2-х, изредка на 3-х человек. Все они были с любовью ухожены и красиво убраны. Над каждой кроватью обязательно висела икона, на тумбочке – будильник, чтобы мы не опаздывали на раннюю трапезу и автобус. Первое, что нам было предложено – это вкусная трапеза. Так там заботливо относятся к паломникам.
Мы прибыли в Иерусалим за несколько дней до Рождественского поста, поэтому смогли оценить прекрасную кухню, т.е. удивительно вкусную монастырскую трапезу. Встретила нас сама матушка Георгия, она была как всегда ласкова, приветлива и заботлива. Рассказала о правилах поведения в монастыре, пожелала, чтобы наше паломничество прошло благополучно. В храме Казанской Божией Матери, который расположен в центре Горненской обители, был отслужен молебен о путешествующих с участием самой игумении, и мы отправились в поездку по святым местам Палестины.
Конечно, всем прежде всего хотелось приложиться ко Гробу Господню, там взять благословение на предстоящее паломничество у самого Спасителя, что и было сделано.
Надо отметить, что ножки у матушки Игнатии уже были слабенькие, а ходить приходилось в Иерусалиме много. Перед поездкой мы предложили матушке взять с собой инвалидную коляску, чтобы ее возить, но получили резкий отказ. Нам было сказано, что по Святой Земле надо ходить ногами, а иначе ехать незачем. Вот это обстоятельство затрудняло пешие походы к святыням. Иногда мы только успевали подойти к своей группе, когда объяснения о той или иной святыне уже закончились. Мы ограничивались краткими сообщениями других паломников нашей группы. Иногда вся группа ждала только нас, если нужно было переезжать на автобусе к другому храму или монастырю. Наша руководительница – сестра из Горненской обители, иногда огорчалась, что мы по времени не укладывались в график. Но паломники, среди которых были три священника, а позже присоединился епископ Бакинский Александр, относились с пониманием и, я даже скажу, с почитанием и любовью к старице, как называли в поездке матушку.
В Иерусалимском Храме Воскресения Христова, у «Пупа Земли»..
По возвращении со Святой Земли матушка написала небольшое эссе о нашем путешествии и рассказала его в воскресной школе.
«Пусть встанут в душе, как ее утешение, краски о Святой Земле, ее яркой природы, поистине утешающей панорамы. …Все видится пейзаж перед окном нашей кельи в монастыре на краю Иерусалима. …Два стройных, не очень высоких кипариса и кедр образовывали постоянную не сменяющуюся картину – все деревья – плотно соединившиеся вместе – и вместе образующие незабываемое сочетание.
И еще один кипарис, крупнее и мощнее, чем два первые – стоял чуть подальше – но вместе с первыми деревьями образующий для души какой-то неизбывный, насущный образ. Чудной красоты кипарис в полноте своего зрелого возраста – вместе с группой трех других.
Не был ли это знак твоего от нас отступления, ухода? Зрелая красота и мощь, по силе равная тем трем прочим деревьям? От нас сокрыты судьбы. В те дни, что созерцала дивную группу кипарисов и кедра, не имела никаких чувств – только зрение не могло оторваться от молчаливой картины.
Брат ушел.
Конечно, теперь я понимаю, что это о нем проливала я слезы, приложившись и отойдя от Святого Гроба. Слезы не останавливались, они лились и лились, и в них вмещалась любовь к тем, без кого жизнь не могла быть, без кого она бы не существовала. И в числе этих душ, без которых нельзя было бы прожить жизнь – было имя брата, вдруг особенно ставшего дорогим и близким. Господь дает нам души людей, без которых наше бытие не могло бы состояться – какое это счастье, какая подлинная радость. В те минуты я не могла понять эти слезы.
И всегда неизреченна Гефсимания – предсмертное борение Христово, тот один единственный малый момент, когда ты удостаиваешься приложиться к земле, на которую кровь капала с чела. Смоковницы Гефсиманского сада и земля, обагренная кровью, капавшей с чела – это всегда был образ, который в себе носил почивший.
На этот раз в это путешествие Тивериадское море вошло в душу, как блистающий, озаренный солнцем – лазурный купол или шар – таковым он предстал взору моему из окон автобуса. Победа, торжество, радость, искрящийся свет и неизреченное благоволение. И как знак полноты – мы могли вкусить рыбки – золотой рыбки Петра, поданной нам с любовью. Зрение же Господа, проповедующего на море Тивериадском в этот раз ушло – оно все осталось там, где был гроб, где была смерть и воскресение – на неизреченном Его месте смертного опочивания.
Еще горница Сионская, где таинство вечное Евхаристии совершилось. Яркий солнечный день и яркое солнце. На нас смотрят просветы окон горницы. Где, где то место, где находился Тот, имя которого неизобразимо смертными? И где дана была вечная жизнь в таинстве Причащения? Свет неудержимо льется в окна горницы – и мы только знаем, что мы – в объятиях Благодати, Жизни Вечной, Божественной Евхаристии. Всего не опишешь.
Фавор – и темнеющие дали, когда мы поднялись на вершину. Гробница Лазаря, куда все спускались, спустилась и я; поле пастухов около Вифлеема – и, конечно, сам Вифлеем. Здесь было суждено пролить слезы, перенести волнения, так как мы внезапно отстали от нашей группы.
Полезны, должны не забыться слезы на земле Вифлеемской – ведь здесь совсем скоро – в том же месяце должны произойти торжественные события 2000-летия Рождества Христова. Вот – и полезны слезы, пролитые на земле Вифлеемской. Здесь и сама Пречистая в смирении, в преданности воле Божией. Здесь и оказался приютивший святых убогий вертеп. Звезда, что в церкви, в часовне Рождества Христова так радостна, что не имеет и гласа…
Еще дуб Мамрийский и созидаемая, прекрасная Церковь Святой Троицы – можно ли все это должным образом вместить? Светлые равнины и дороги, окружающие радость Святой Троицы–Бога – высокие светлые дали, залитые в буквальном смысле золотым сиянием.
И, наконец, Крестный Путь. Время было уже к вечеру, и шел мелкий, временами только усиливающийся дождь. Трудно по Пути. Все в гору, и камни под ногами намокли – и где те особые места, которые требуют внимания? Дождь, выкрики арабов–торговцев, спускающаяся ночь и… страшное безсилие. Вот. Ничего не ищи на Пути Крестном. За Господом иди и с ним скорби. И пока не понимай – что тебе дается.
И ты, брат, был страдальцем, постоянным носителем идеи, которую полностью можно воплотить только в безсмертии.Пусть не пугает тебя крайнее изнеможение, мелкий дождь, который сыплет сверху. И крайнее истощение всех сил физических. Так надо. Так было. Так потребно и тебе, падшему, не дерзай искать того, чтоб быть вместе с Крестоносцем, не ищи вообще ничего. Смирись, молчи.
Дорога все время поднимается кверху. Ночная литургия на Гробе Господнем – не подлежит описанию. Важно, что Господь сподобил нас – и меня, грешную, в том числе приобщиться Святых Христовых Тайн – в той части храма Воскресения Христова, где отмечен центр мира.
Мы вернулись в нашу комнату еще в темноте, на небе светил осколок месяца и потому дороги по дорожкам монастыря были нам доступны. Вдали сияла цепь золотых огней Иерусалима, раскинувшаяся на значительном пространстве. Около нашей кельи нас ждали кипарисы и кедр – но мы уже были достаточно усталыми, чтобы четко на них реагировать. Благодарение Господу за эту ночную Литургию на Гробе Господнем.
Здесь удобнее молчание...
Поездка на Иордан не оставила в душе большого следа, потому, наверное, что реакция была сильной в первый раз. Но погружение – в ноябре – в воды Иордана, конечно, было примечательно. Воды реки тихо струились, в воздухе было тепло и мягко.
Наша поездка в этот раз предполагала и путешествие на Синай – туда, к дорогам Египта, где прошла стопа Преблагословенной Девы Марии, спасающей Младенца в Египетских пустынях. Поездка по гористому розово-желтому Синаю, сплошь горному, была не очень утомительной. Все мы отдыхали у кромки Красного моря, которое было спокойно под лучами ноябрьского солнца. Мы стремились к монастырю Великомученицы Екатерины в Синайских горах, к чудесному собору, построенному Юстинианом в 6-ом веке нашей эры.
Приехали уже под вечер, плохо отдыхали – и вся основная группа богомольцев устремилась вверх к верховью горы, где Моисей беседовал с Господом и где теперь существует православная церковь. Это было трудное восхождение.
Господь упокоил мою старость, я имела ночной приют – и глубокой же ночью была разбужена и проведена к Литургии в Соборе Святой Великомученицы. Было 4 часа утра. В храме было абсолютно темно – и только слышался голос иерея, совершающего ночное служение. Я поняла (по действиям церковным), что совершалась Божественная литургия – она медленно шла вперед под звуки одного поющего монаха. Со временем начало незаметно светать, и вверху обнаружился ряд окон, обозначающих строения храма. Окна были – как в храме Святой Софии в Константинополе. Под тихим благоговейным служением иеромонаха–грека обедня совершилась, и нас несколько человек приобщилось Святым Христовым Тайнам тихо-тихо – в полутемноте.
С возвращением нашей группы сверху, все мы сподобились почтить неопалимую купину, при которой построен монастырь, а позднее и приложиться к святым мощам Великомученицы Екатерины.
Цикл был завершен. Мы возвратились в Иерусалим – и в ближайшее же время на родину. Стопам Божией Матери, спасающей Младенца-Христа от Ирода мы отдали низкое поклонение. Душа путника приподнята, возбуждена и благодарит Создателя Своего, устроившего так.
И после сего знаменательного путешествия Господу угодно было даровать мне пережить великую скорбь. Скорбь идет рядом с путешествием в Святую Землю, путешествие сопровождается скорбью. В непостижимых путях Господних лежит ответ на все события нашего существования».
Конечно, самое дорогое – это ночная служба на Гробе Господнем, о которой матушка так мечтала и ждала. Народа на ночной службе было много, пели сестры из Горненской обители. Служили владыки из России, специально для этого приехавшие, а наши священники, т.е. из нашей группы, сослужали им. Мы с матушкой оказались разлучены. Я всю службу была очень озабочена тем, как она и где она. Надо сказать, что ночью в храме Гроба Господня очень холодно, и я переживала за матушку. Служба прошла быстро (так мне показалось). Служили в самой Кувуклии, а причащали уже в греческом храме напротив, где разрешено служить только православным. Причастников было много, причащали в нескольких местах. И только после причастия, наконец, мы встретились. Матушка сияла. После причастия матушка не любила разговаривать, но весь ее вид, сияющие глаза, какая-то внутренняя сосредоточенность, тишина, спокойствие, умиротворенность – все говорило само за себя.
Ночная служба на Гробе Господнем совпала с днем заговенья перед Рождественским постом. Матушка Георгия благословила нас есть все, что приготовили сестры, хотя нам предстояло причастие. А на столах чего, чего только не было! Было все, даже мороженое! Я уже не помню, как мы поступили, но по-моему мы не ослушались матушки игумении. Тем более что трапезничали мы всегда рано утром, а на дневные автобусные поездки нам выдавались сухие пайки в виде фруктов, овощей, соков, печенья и т.д.
По немощи матушка Игнатия иногда оставалась в Горненской обители. Так она не смогла посетить 40-дневную Гору искушений. Подъем был сложный, по жаре, с редкими остановками. Для матушки это было бы более чем трудно. В этот день она пообщалась с игуменией Георгией – настоятельницей монастыря, а потом насладилась красотой обители, сидя в молитвенной тишине под кипарисом, который произвел на нее незабываемое впечатление, и о котором после она много раз вспоминала.
В нашем паломничестве было предусмотрено много пеших походов, приходилось преодолевать подъемы и спуски, спускаться и подниматься по многочисленным ступенькам. Иронизируя, матушка говорила мне: «Опять ты ведешь меня ступенями. Когда же они кончатся? Есть ли у тебя совесть, Антоша?» За эти походы я получила любовное прозвище «Антоша–Иерусалимская ступенька».
Пришлось нам с матушкой пережить и нелегкие минуты, когда мы, отстав от основной части группы, заблудились в Вифлееме. Мы безплодно искали наш автобус, объяснялись на ломаном английском языке с полицейскими, которые так и не смогли помочь нам. Мы вынуждены были вернуться в храм Рождества Христова, а по пути матушка все молилась Младенцу-Христу. На наше счастье группа еще не уехала – была незапланированная встреча с настоятелем храма Рождества Христова, на которую мы, опоздав, не попали, а блуждали в поисках автобуса. Так все благополучно разрешилось по матушкиным молитвам к Младенцу-Христу, хотя мы немного и понервничали. Но на Святой Земле не бывает без искушений.
Запомнился мне один курьезный случай, который произошел с нами в поездке. После посещения Святых мест по Скорбному пути Спасителя, по Виа Долороса, мы должны были возвращаться в монастырь на ночлег. Моросил небольшой дождичек. Автобус почему-то не спешил нас забрать с намеченного маршрута. Матушка очень устала, она просила куда-нибудь ее посадить, а вокруг ничего подходящего не было. Тут я заметила на каменных перилах большую деревянную крышку. Вот на нее мы и посадили уставшую матушку. Через непродолжительное время прибежал араб, который громко кричал, размахивал руками, пытаясь нас согнать с крышки. Потом появился юноша, на которого обрушилась вся брань. Оказалось, что это был переносной ларь с мягкими булочками, который от дождя закрыли крышкой. На нем-то мирно и отдыхала уставшая матушка. Когда она встала, а крышку открыли, то, конечно, булочки уже имели не столь привлекательный вид. Тут подъехал наш автобус, и мы, погрузившись в него, были лишены «удовольствия» видеть завершение этой сцены.
На Святой земле.
Запомнилось и погружение в воды Иордана. К реке мы шли под финиковыми пальмами, где нам удалось попробовать зрелых плодов. Когда мы пришли на берег Иордана, где обычно купаются русские паломники, оказалось, что берег крутой, заросший эвкалиптовыми деревьями, и спуск к воде достаточно затрудненный. Почва была глинистая, корни и камни дополняли далеко не благоустроенный пейзаж. Наши батюшки отслужили молебен, в котором все паломники принимали участие и подпевали, а потом нас окропили Иорданской водой. Кропилом служили ветви эвкалиптовых деревьев, в изобилии растущих по берегам реки. После молебна нас благословили погрузиться в воды Иордана.
Паломники заранее приобрели в Горненской обители специальные длинные белые рубашки, у которых на груди было изображение праздника Крещения Господня. Мужчины и женщины разошлись по разным купальням. Матушка, ведомая нами, мужественно вошла в воды Иордана. Был декабрь месяц, температура воздуха плюс 20-25, поэтому воды реки освежали паломников. Но матушка безбоязненно окунулась и благополучно поднялась по крутому и скользкому берегу.
Все мы были удивлены, что во время молебна по воде пошла рябь – волны, которые, как нам казалось, двигались против течения. А на воду откуда-то прилетела птичка, села и стала качаться на волнах. С восторгом и удивлением мы наблюдали эту картину.
Посещение каждого святого места всегда сопровождалось чтением Евангелия, пением тропарей и молитвой.
Особенно запомнилось посещение Сионской Горницы, где Господь преподал своим ученикам первое причастие. Матушка долго стояла в задумчивости под сводами этой Горницы, погрузившись в себя и никого не замечая вокруг. А когда настало время покинуть это святое место, чтобы пройти чуть дальше к зданию греческого духовного училища, где обучают мальчиков для службы в храме Воскресения Христова и других храмах Иерусалима, она отказалась идти с нами. Она села здесь, у ступеней Сионской Горницы и осталась одна, предаваясь своим размышлениям. А мы, грешные, отправились к училищу, но были наказаны за отступление от маршрута. Двери училища были закрыты, и мы ушли ни с чем. А всем так хотелось увидеть и приложиться к нетленным мощам греческого архимандрита Фелумена, зарубленного топором. Этот служитель Божий долгое время один нес послушание в храме на месте Яковлева колодца и был убит ударом топора. Шрам, оставшийся после удара, сросся уже после смерти, и лицо приняло прежний вид. Вот это чудо нас всех и привлекало. Когда мы возвращались к Сионской Горнице, один из священников заметил, что надо слушать старицу и делать так, как она поступает. Вот такой молчаливый урок мы получили на Святой Земле и преподала его нам матушка Игнатия.
Почитание Сионской Горницы было столь велико у матушки, что когда я приобрела себе открытку с ее видом, матушка очень огорчилась тем, что я не позаботилась о ней. Как же она радовалась, когда, наконец, получила долгожданный подарок.
Еще была поездка к Мамрийскому дубу и молебен около него. А настоятель храма Святой Троицы (по-моему о. Петр) был приятно удивлен и даже обрадован познакомившись с матушкой, т.к. только-только прочитал ее книгу «Монашество последних времен». Он нас очень приветливо принял и даже угостил чаем. Хотел познакомить со старцем, который подвизается в этом храме, но не получилось. Старчика не нашли. Матушка Игнатия потом долго сокрушалась, что это по ее грехам не состоялась встреча.
Утешались мы и рыбкой апостола Петра на Генисаретском озере, которую до сих пор ловят и предлагают паломникам. Были и у древних олив в Гефсиманском скиту. К ним, к этим древним оливам у матушки было какое-то особое трепетное отношение. Она их так любовно гладила и все просила сфотографировать. Вообще связь с природой у матушки была особенная, живая, очень нежная. Она могла поговорить с деревом, помолиться в его тени, как она это делала не раз под старым тополем в Новодевичьем монастыре или красавицей-елкой у себя на даче – видела в этом руку Творца и восхищалась его творениями.
У тысячелетних олив.
Вот и здесь ей были дороги эти древние оливы, под которыми Господь молился до кровавого пота. Она на коленях припадала к камню, где это событие произошло, и как-то особенно его лобызала. Такое же смиренное лобызание она принесла от себя и Камню Помазания в храме Гроба Господня.
У Камня Помазания.
Но как она молилась на Ложе Господнем в Кувуклии от нас сокрыто – там она была в окружении священнослужителей, владыки Александра и батюшек. Сие для нас тайна!
Еще один интересный момент нашего паломничества – это посещение гробницы Лазаря Четверодневного. Вход в нее идет глубоко вниз по старинным и неровным ступеням. Когда мы спустились, то перед нами открылся лаз внутрь пещеры. Он был глубокий и достаточно узкий, со ступенями, видимо сохранившимися с тех давних времен. Владыка благословил всех посетить гробницу и помолиться в ней святому праведному Лазарю, другу Христову. Матушка стала отказываться по немощи, но владыка настоял, и мы, помогая ей спуститься и вылезти из пещеры, выполнили благословение не без труда для матушки, но она впоследствии вспоминала это событие с радостью.
Была у нас и встреча с Патриархом Иерусалимским, Блаженнейшим Диодором, ныне почившим (†2000г.). Патриарх каждого из нас отдельно благословил. А когда благословлял матушку, она громко воскликнула: «Святейший Владыко, как мы Вас все любим!» (Святейший Патриарх хорошо знал русский язык). И потом – ночной переезд в Египет, в монастырь святой великомученицы Екатерины.
В приемной Патриарха Диодора.
В планах нашей паломнической поездки было посещение в Египте монастыря святой великомученицы Екатерины и подъем на гору Синай. Мы должны были преодолеть ночной переезд на автобусе через границу и, отдохнув пару часов на берегу Красного моря, добраться засветло до монастыря. Матушка мужественно отправилась в путь, хотя была возможность остаться в Горнем монастыре. Поездка в автобусе была утомительной, даже для нас, но матушка не жаловалась а только потирала больные коленки усталых ног.
С интересом она рассматривала горы и потом заметила, что наша храмовая икона преподобного Пимена Великого точно передает горный пейзаж.
Наконец, долгожданный отдых на берегу Красного моря. Мы нашли на пляже то ли маленький столик, то ли стульчик и усадили на него нашу старицу под огромными листьями пальмы, из которых был сделан шалаш.
Отдых на берегу Красного моря.
Она сидела, вдыхая морской воздух и попивая принесенный кофе, который мы сумели приобрести в небольшом местном кафе. Молодежь купалась, а мы наслаждались прохладой моря, собирали камушки, раковины и даже кораллы. Отдых подошел к концу, и мы снова тронулись в путь. Солнце двигалось к закату, а нам нужно было попасть в монастырь св. вмч. Екатерины дотемна. Наконец мы прибыли, но нас не впускают, небольшая задержка у ворот монастыря. Матушка устала. Пеший путь от автобуса до ворот монастыря по песку дался ей с трудом. Находим какую-то высокую пластиковую тумбу, и вот матушка уже отдыхает. На удивление все арабы очень уважительно и трогательно относились к матушке и ее возрасту. Шофер автобуса всегда помогал ей подняться и спуститься со ступенек автобуса, на что матушка мне тихонечко жаловалась: «Он такой сильный, все ребра мне поломал».
Матушка очень стремилась побывать в этом монастыре и помолиться святой великомученице Екатерине о своей любимой маме Кате – монахине Авраамии, в миру носившей имя Екатерина. Нашей группе предстоял трудный и опасный ночной подъем на вершину горы Синай, где построен православный храм, в котором совершаются службы. Матушка осталась на ночлег в монастыре, где, немного отдохнув в гостинице, отстояла литургию в храме и причастилась. А мы под водительством владыки Александра взбирались четыре часа на гору ночью. В храме была совершена ночная литургия, и все паломники приступили к чаше и причастились. Затем встретили дивный восход солнца, любовались его пасхальной игрой, после чего совершили не менее трудный спуск с горы в монастырь, где нас ждала наша дорогая матушка. Она еще долго спрашивала нас, действительно ли она не смогла бы подняться на гору? Наш утвердительный ответ ее очень огорчал.
Десятидневная поездка подходила к концу. Мы много увидели, помолились в святых местах. Были на удивительных службах на Гробе Господнем, в Вифлеееме и на святой горе Синай. Переполненные впечатлениями и, приложившись последний раз к камню Гроба Господня, мы покинули дорогой нашему сердцу Иерусалим.
В Москве нас встречал мой муж, которому матушка, припав к груди, сокрушалась: «Анатолий Васильевич, они меня таскали как тряпицу».
|