Лого

 

 

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

 

 

 

ВРЕМЕН  СВЯЗУЮЩАЯ  НИТЬ

 

Воспоминания Татьяны Сергеевны Шмагиной


 

Молитвы близких, живущих и уже представших ко Господу, – как много значат они в нашей суетной жизни! Люди, о которых я постараюсь вспомнить в этом очерке, заслуживают совсем других воспоминаний и других слов. Я пишу так не потому, что большинство из них родные мне люди. Правда о страшных 1920-30-х  годах, раскрытая сегодня во всей своей ужасающей реальности, заставляет думать о них как о людях особых. Стойких, мужественных, великодушных, и самое главное – верных. Верность Богу и Церкви Христовой, верность своей дружбе, верность своему детству, верность родительским заветам – вот, на мой взгляд, самое главное, из чего складывается их суть, вот самое главное, чему они могут научить нас, вот самое главное, что так редко встречается в людях сегодняшних.

 


Настоятель храма о. Николай Бажанов с клириками храма, хором и его руководителем, монахом Пименом,
будущим Патриархом Московским и всея Руси.
3 июня 1928 г., День Святой Троицы и Владимирской иконы Божией Матери,
Престольный праздник храма преподобного Пимена Великого

 

С фотографий хора Пименовского храма на меня смотрят мама, крестная, тетушки … Первая фотография датирована 1928 годом – значит, моей маме, Наташе Белинович, здесь 14 лет. Ее подруге, Зое Федоровой, столько же, ее родной сестре, моей крестной, Оле Белинович, – 16 лет.

В храм преподобного Пимена Великого наша семья ходила всегда. Мой дед, Сергей Николаевич Белина-Белинович, был благоукрасителем и жертвователем храма. Он был домовладельцем домов № 18 и 20 по Пименовской улице. У семьи было постоянное место в храме, у неповторимого по красоте и теплоте образа Божией Матери «Взыскание погибших». Уже будучи взрослым человеком, я все искала свое место в храме. Каждую службу вставала на разные места и прислушивалась к себе: нашла – не нашла, хорошо мне – что-то не так. И наконец – нашла! И все – Слава Богу! Буду всегда стоять у образа Божией Матери «Взыскание погибших»! Поделилась радостью со старинной подругой семьи и дальней родственницей. Она-то и раскрыла мне секрет моего счастливого обретения.  Каково же было мое изумление и ощущение радости, когда я узнала, на каком именно месте в храме мне лучше всего.

Хор на фото 1928 года – просто огромный! Тогда совсем еще молодой монах Пимен, будущий Святейший Патриарх Пимен, объединил вокруг себя всю молодежь храма. Именно там, в хоре, создавались семьи, устанавливались дружеские связи. Особо тесно дружили представители семей Ноевых, Белиновичей, Федоровых, Кузнецовых и Соколовых. Так, моя крестная вышла замуж за Николая Ноева, и две семьи породнились.

Все жили неподалеку, храм и клирос храма стали тем местом, где молодые члены семей собирались вместе. С каким благоговением, любовью, безмерным почтением относились мои родные к своему руководителю! Он стал для них тем самым человеком, посредством трудов которого они обретали спасение и жизнь вечную. Хотя, надо сказать, что они никогда таких слов не говорили. Вообще всех их отличало удивительное свойство: о своей храмовой жизни они говорили очень мало и очень тихо, шепотом и только в своем узком кругу. Вместе с тем из своей церковной жизни тайны они не делали. Враждебное атеистическое окружение, разумеется, понимало, куда уходят эти молодые люди, чем они заняты. Наверняка, на них писали доносы, в их адрес постоянно неслись брань и поругание. Но эти совсем молодые люди служили Христу и исповедовали Его собранно, внутренне, они несли свою веру как величайшую драгоценность, не пряча, но и напоказ нарочито не выставляя.

Их руководитель относился к ним бережно, с любовью, терпением и вниманием, то есть так, как это подобает истинному монаху и будущему Архипастырю. Именно от него научились хористы той самой апостольской верности учению Христову, Церкви и друг другу, которые отличали их на протяжении всех прожитых лет. Я, в молодости человек светский, мало что понимающий в церковной жизни, говорила своим маме и крестной: как вы могли петь в хоре, когда вы фальшивите обе, голоса держать не можете! Только спустя годы я поняла, что хор Пименовского храма 20-30-х годов сплачивало не певческое искусство, не удачно подобранные и исполненные партии, а Дух Божий.

 


Хор Пименовского храма в 1932 г.

 

То, что это действительно так, подтверждается взаимоотношениями хористов и их руководителя во все годы его служения Богу и Русской Православной церкви. Он никогда, даже будучи в Архиерейском и Патриаршем сане, не пропускал их именин и поздравлял каждую и каждого, передавал подарки, звонил сам. У Святейшего были замечательные подарки! Женщинам он дарил духи «Красная Москва», они, конечно, ставили их на полочку и не открывали из глубокого почтения к дарителю. Таким образом, у некоторых скапливалась недурная коллекция. А еще Патриарх дарил красивые чашечки, а в них лежали наилучшие московские конфеты. Если бы было возможно, то мама и ее подруги  и родственницы, наверное, засушили бы этот шоколад, но все-таки с ним торжественно пили чай, не забывая радостно и со слезами умиления помянуть Святейшего. Да, все их записки о здравии начинались с его имени.  Особенная трогательность отношений заключалась еще и в том, что, если его просили приехать в гости, он обязательно приходил.

Чаще всего собирались у незамужних бездетных тетушек, Валентины Алексеевны и Любови Алексеевны Ноевых, которые всю свою жизнь посвятили церкви. Жили они в Чернышевском переулке, в доме № 1. В этом же доме некоторое время жила и наша семья. Кстати, семья Федоровых, которую я упоминала, жила в Чернышевском переулке, в доме № 7. Некоторое время в их доме жил монах Пимен – в конце 1920 – начале 30-х гг. и позднее, в 1948 году, уже в сане игумена, о чем свидетельствует сохранившаяся фотография с трогательной дарственной надписью «Дорогим Николаю Автономовичу и Марии Ивановне в знак Христовой любви. Игумен Пимен 1948 г.»

 


Игумен Пимен, 1948 г.

 

О визите высокого гостя тетушки, конечно, узнавали заранее. Как они готовились! Начиналась подготовка с того, что несколько дней подряд они мыли весь подъезд старого деревянного дома. Затем готовили столь любимые Святейшим пироги.  Так, я, моя сестра, мои двоюродные братья – все мы детьми сидели за столом с будущим Святейшим Патриархом. Каждого из нас он трогательно благословлял, спрашивал, как обстоят дела в школе. Мы, конечно, боялись и благоговели одновременно. Нас эти встречи тоже учили той сдержанности, которая была в хористах: нам так хотелось на следующий день рассказать в школе, кто вчера был у нас в гостях. Несмотря на отсутствие прямого запрета, ни один из нас никогда эту тайну не выдал.

Память сохранила один из рассказов Валентины Алексеевны и Любови Алексеевны о том, как на их глазах обновленческий настоятель храма Александр Введенский спешно покидал алтарь, не забыв прихватить значимую святыню храма – икону Казанской Божьей Матери. Тетушки всегда вспоминали, что у иконы был неповторимый лик и очень красивые жемчуга в окладе. Сестры были одними из тех, кто мыл и вычищал храм после обновленцев.

Мою маму, как я уже писала, звали Наталья, и именины ее были 8 сентября. В храме преподобного Пимена Великого два престольных праздника следуют день за днем, 8 и 9 сентября. Восьмого сентября с вечера и девятого сентября с утра в храме служил Святейший Патриарх Пимен, так он праздновал свое тезоименитство. Мама никогда не собирала гостей на свои именины, она ждала Дня Ангела своего руководителя хора. На Всенощной, во время елеопомазания, Святейший ласково здоровался с мамой и говорил ей: «Здравствуй, Наташа!» Вот это был настоящий праздник для нее. Патриарх был знаком и с моим папой. Папа был крещен, но в церковь не ходил, он был военнослужащим, и Патриарх всегда долго и обстоятельно расспрашивал его о ситуации в армии, о вооружении, о настроениях среди командного состава и т.д. Папа часто повторял знаменитую фразу, которую Святейший однажды произнес в разговоре с ним: «Те, кто ругают меня, дня бы в моих башмаках не проходили».

Все, о ком я сегодня вспомнила, были и крещены, и отпеты в храме преподобного Пимена Великого. Только Николая Алексеевича Ноева отпевали в храме святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии на Миусском кладбище.

До обидного мало можем мы рассказать о тех временах. Причин тому много: и сдержанность самих хористов, и наше невнимание к их воспоминаниям. Есть и еще одна, очень горькая причина: мало кто верил, что церковная жизнь в России возобновится, что рассыплется в прах советская власть, рассеется как дым коммунистическая идеология. Однако нам повезло – мы увидели, как побеждает Бог, как Его сила разрушает бесовское наваждение. В том, что сегодня все члены наших семей – люди церковные, огромная заслуга хористов, собранных когда-то монахом Пименом. Они хранили зерно веры, их сердца были той самой евангельской доброй почвой, которая, когда пришло благодатное время, позволила этим зернам прорасти в их детях, внуках и правнуках.

 

На фрагментах фотографии хора 1928 г.:

 

Слева направо:
регент монах Пимен (Извеков);
настоятель протоиерей Николай Бажанов;
священномученик иерей Владимир Соколов;
диакон Александр Любимов.

 

Борис Соколов, сын священномученика о. Владимира Соколова – в центре;
Николай Кузнецов (?)– первый слева;
Николай Алексеевич Ноев (1910-1999) – первый справа.

 

 

В центре – Наталья Сергеевна Белинович (1914-1979).

 

Ольга Сергеевна Белинович (1912-1981) рядом с регентом монахом Пименом.

 

Валентина Алексеевна Ноева (1914- 2001) – нижний ряд, вторая справа;
Любовь Алексеевна Ноева (1912-2001) – верхний ряд, вторая справа;
Зоя Николаевна Федорова (1914-1971) – верхний ряд, первая слева.

 

 

Крестный ход, 1932 г.
Крестный ход, 1932 г.

 

 

 

Фотоматериалы – из семейного архива Т.С.Шмагиной

 

 

 

Наэад

Приложение 2

 

 

 


Дизайн и разработка ©  2012 - SNG-STM

 

HitMeter.ru - счетчик посетителей сайта, бесплатная статистика